— Когда мне нужно пробить дальний удар, — продолжал Март, не замечая разбивающихся о его прочный лоб волн враждебности, — я представляю себе, что мяч — это чья-то голова. И принадлежит она какому-нибудь субъекту, которого я, мягко выражаясь, недолюбливаю.

Мэг на миг замерла. Это был действительно полезный совет. Представить, что мяч — это чья- то голова. Причем она прекрасно знала, чья это будет голова.

Она приготовилась к удару. Мяч уже не был теперь ни в чем не повинной кожаной сферой, он превратился в башку Франко. И башка говорила ей: «Это больше не твой дом, маленькая мисс. Здесь больше никто не будет носиться с тобой, как с принцессой. Ты будешь делать все, что я тебе прикажу, и без лишних разговоров...»

— Ах, вот оно как! — воскликнула Мэг, начиная разбегаться.

«Для начала забудь о том, как ты жила раньше. Я тебе не прислуга. Я не буду ходить за тобой следом и подбирать твои тряпки. Настали другие времена, маленькая мисс, совсем другие времена. И твоя мамочка больше не прибежит выручать тебя. Потому что твоя драгоценная мамочка...»

— Заткнись! — зарычала Мэг и пнула мяч сильнее, чем она пинала что-либо в своей жизни и после нее.

Башка Франко взвилась в воздух, промчалась со свистом между столбами [8] и врезалась позади них в сетчатое ограждение трибун.

Март чуть не лишился дара речи.

— Беру все свои слова обратно, — едва выдавил из себя он. — Самим «чемпионам» стоило бы у вас поучиться. Ну и удар! Ничего подобного не видел с тех пор, как... да нет, никогда не видел! Чуть ограждение не снесли, Боже Праведный! Я думал, мяч прорвет сетку!

Душа Лоури отплясывала джигу внутри собственного черепа:

— Я знал, что ты можешь! Я знал! Какая радость! Какой восторг! Я снова чувствую себя мальчишкой!

Медленная улыбка разлилась по лицу Мэг, а вернее по лицу, за которым она скрывалась.

— Ты прав, — сказала она, все еще не в силах забыть недоумения, написанного на летящей над стадионом физиономии Франко. — Какая радость!

Март проводил своего подопечного до турникета.

— У тебя не будет из-за меня неприятностей?

Март покачал головой:

— Нет. Ну, позволил я тебе пнуть по мячу перед тем, как вышвырнуть вон, — что тут такого? В любом случае, я — совладелец компании, которая охраняет стадион.

Мэг кивнула:

— Отлично. Слушай, Март, огромное тебе спасибо. Ты не представляешь, как это важно для Лоури... в смысле, для меня.

— Никаких проблем. Всегда рад помочь одному из «Бойцовых Терьеров».

И прежде чем Мэг успела отреагировать на эту фразу, Март схватил руку Лоури и начал ее энергично трясти. При этом небольшая часть Мэг успела перетечь в Марта, прежде чем девочка опомнилась и поспешно втянулась обратно в тело старика.

Март отдернул руку и с любопытством принялся разглядывать свои пальцы.

— Гм, — пробормотал он. — Странное дело...

— Что случилось?

Март моргнул:

— Ничего особенного. Мне просто показалось... Да нет, вроде все в порядке.

— До свиданья, Март. Передай от меня привет Десси.

— Разумеется. Послушайте, вы не обидитесь, если я задам вам один вопрос?

— Нет, давай спрашивай.

— Эта девчонка, ну, поющая олимпийская чемпионка?

— Ну?

— Вы уверены, что она не ваша родственница?

— Абсолютно. А почему ты спрашиваешь?

Март наморщил лоб:

— Ну, просто... Мне несколько раз показалось, что у вас — ее лицо. — Он нервно засмеялся: — Наверное, на работе переутомился.

Мэг и Лоури ответили на его слова дружным смехом, может, чуточку более громким, чем следовало.

— Скорее всего, Март. Скорее всего.

Ночной страж закрыл за ними турникет, и они вновь оказались на городской улице. Как только Март скрылся во тьме Кроук-парка, Мэг высвободилась из клеточной структуры Лоури.

— Уфф! — простонал старик. — Моя нога! Ну, ты и врезала по этому мячу!

— Ага, — мрачно буркнула Мэг.

— Послушай, — сказал Лоури, — что с тобой? Мы уже справились с двумя пунктами из четырех. Мы на полпути к победе!

Мэг присела на стену, больше по привычке, чем от усталости.

— Да нет, я из-за Марта. Я знаю, почему он меня увидел.

— Да? И почему же?

— Когда он пожал мне руку, я успела одним глазом заглянуть к нему внутрь. Это получилось случайно. Я вообще-то в чужие дела никогда не лезу.

— Да?

— В общем, все дело в его жизненной силе. Его энергии, если хочешь.

— И что с ней не так?

— Она на исходе. Израсходована. Вся без остатка.

— Он умирает?

Мэг наморщила лоб:

— Когда у нас еще была машина, мама обычно говорила о ней, что у нее мотор на последнем издыхании. Вот-вот заглохнет. С Мартом что-то в том же духе. Он уже скорее призрак, чем живой человек. Вот почему он меня увидел. Я — такая же, как он. Ну, почти.

— И ничего нельзя поделать?

Мэг покачала головой.

— Нет. Я тут бессильна. По крайней мере, аура у него ярко-голубая. Он окажется за Жемчужными вратами прежде, чем успеет это понять.

Март следил за ними с наблюдательной вышки. Выпучив глаза, он смотрел, как от старика отделилась девочка. Он с самого начала почувствовал, что дело неладно. Выудив кассету из упаковки, он вставил ее в прорезь видеомагнитофона. Слишком поздно. Странная парочка исчезла в ночной тьме.

Чудеса! Он и не подозревал, что такое возможно. Но теперь, как это ни странно, ему все стало ясно. Эта девочка — привидение, выполняющее особое задание. Откуда это ему известно? Март пожал плечами. Допустим, пока это только гипотеза. Не стоит слишком долго ломать над этим голову. Однако нужно срочно связаться с Десси и посоветоваться, какая от этого может быть польза. Десси, он всегда был более практичным человеком.

Но от мысли, что тогда ему придется выслушивать очередную лекцию Десси, у него сразу подскочило давление. Не успеешь опомниться, как уже окажется, что все это придумал именно Десси, а он, Март, не более чем его компаньон без права голоса. И все же только его братишке было под силу выдумать, как заработать немного денег на всей этой истории.

Перед разговором с Десси необходимо как следует подкрепиться. И начать надо с доброй кружки хорошего крепкого чая. Март встал с вращающегося кресла и побрел на кухоньку рядом с его постом. Протекающий электрочайник стоял на сушке. Облупившиеся провода были воткнуты в слегка обугленную розетку. Надо будет как-нибудь привести это все в порядок, а то даже пойти и купить новый чайник.

Март пожал плечами. Подождет до завтра. Сейчас важнее выпить чаю. Ну-ка, приятель, вскипяти нам воду еще один, последний разок! Март стряхнул со штепселя несколько попавших на него капель воды и потянулся к розетке...

Миюши постучал пальцем по монитору мозгового зонда.

— Вот в чем загвоздка! Нашел.

— Давно пора, — проворчал Вельзевул.

Не вечер выдался, а сплошной кошмар. Только для него, разумеется. Все остальные архидемоны тем временем лакомились блюдами из вымирающих видов животных, занесенных в Красную книгу.

— Все шло в полном соответствии с планом — и, следует отметить, вовсе не благодаря талантам вашего Душелова, — как вдруг наш дедуля целует свою бабулю и — БАБАХ!

— БАБАХ? Что ты хочешь этим сказать, болван компьютерный?

Миюши с трудом поймал уже готовые сорваться с языка слова о том, что уж если кто здесь «болван компьютерный», так это сам Вельзевул. Замечания подобного рода обычно приводили к тому, что высказавшему их приходилось ощутить на себе, как больно бьют электровилы, настроенные на разряд четвертой степени.

— Видите это белое свечение, Вельзевул-сан?

Второе лицо в преисподней склонилось над монитором, который слегка подрагивал на штыре, воткнутом в мозги Отрыжки.

— Вижу. Еще бы не видеть!

— Отлично. Так вот это — стопроцентная энергия добра. Редчайшая вещь. Момент совершенства. Без примеси смертных грехов. Достаточно, чтобы встретились две, всего лишь две такие молекулы доброты, и — БАБАХ! Термоядерная реакция. Для таких, как мы, это верная смерть. Вашего Душелова перемололо как рыбешку, попавшую в пасть к акуле.